Нет времени на прощания...
Я был в некоторой задумчивости, потому не сразу успел отразить то, что произошло. Та, чье тепло я чувствовал всем своим существом, теперь убежала вперед. Я замер, стараясь сфокусировать глаз туда, куда убежала Нетти. Усмешка появилась на губах, вновь исказив и без того уродливую морду, я двинулся следом, спокойно, не чувствуя опасности и неудобства, когда услышал всплеск. Он был слишком громким, чтобы в воду ушла Нетти, нет, она была слишком легкой и осторожной, чтобы так нашуметь, что же там такое?..
Я прибавил скорости, не подозревая о том, что меня ждет там, рядом с ней. Шелест листьев и разрывающиеся струи ветра подхватили рыжего пса, дав ему возможность придти несколькими секундами раньше. Одинокий ледяной взгляд искал Нетт, в то время, как нос уже почуял опасность. Я увидел там, в воде, как плещется кто-то, грязно-серая шерсть, с отблесками рыжего заката, теперь превратившегося в грязно-коричневый оттенок. Несколько неловких попыток подняться - зверь был взят врасплох, и наконец, из воды вынырнул волк, или же нечто, похожее на волка.
Воспоминания ударили в голову, и я старался отбросить их, как навязчивый кошмар...
Больше всего взгляд приковывался к его глазам, невольно, я бросал ему вызов, ведь, будь он представителем какой-либо стаи, вероятностью в сто голов, он принял бы такой непочтительный взгляд, как угрозу. Но, я слишком хорошо знал запахи стай, мимо границ которых постоянно ходил, чтобы определить, что передо мной одиночка.
Я продолжал идти дальше, пока не учуял воду, передо мной, насторожено стояла самка, белоснежная сука. Если бы она принадлежала стае собак, или же волков, все приключилось бы очень быстро, а пока мои серые глаза привыкали к происходящему, я расскажу, что было далее.
С одиночками несколько легче - эта игра в переглядки редко может закончиться дракой, мы предпочитаем уйти с дороги друг друга, ведь выживать нам многим сложнее, чем членам стаи. Что поделать? Мы лишаем себя безопасности в наказание за безмерную гордость и жажду ни от кого не зависеть. Однако, пока одиночки находятся в своей зоне комфорта - ничего страшного не случиться, но стоит перейти эту невидимую границу и они становятся еще более жестокими и извращенными соперниками, чем воины стай. Последним не так уж и страшно проиграть - стая все равно уничтожит неверного, а вот если проиграет одиночка, он потеряет все...
Серо-буро-рыжий зверь был очень и очень хмурым, я бы даже мог назвать себя "грязным", не по цвету шкуры, а по внутренней энергии, которая кольцами шла от маламута, эти энергетические импульсы были бестелесны и бесцветны, но каждый пес может их ощущать, допустим, настоящих убийц я бы сравнил с красным, с кровью, замкнутые - серые, они же смешиваются с хитрыми, бесхитростные - желтовато-зеленые, а гордые - оранжевые. В этом маламуте переплетались разом несколько нитей, создавая загадочную и в то же время, интересную панораму.
Уголки губ изорванной в клочья пасти приподнялись, обнажая теперь уже не улыбку, а оскал. Желтоватые зубы звякнули, им уже не терпелось впиться в горло белого силуэта и трепать до тех пор, пока не выпустить из него дух, этот противный серый дух... Но больше всего мне сейчас хотелось вырвать из глазницы голубой глаз, который пронзительной болью напоминал мне мой собственный, вырвать, чтобы пустая глазница была обращена к небу, и посмеяться. Посмеяться над решением Богов свести двух одиночек к воде. Шрам превращали морду Карнажа в неистовый расписной узор, кажется, вот где их самое место - они осторожно ложились в складках кожи, когда мускулы на переносице сжались, помогая полуслепому маламуту привести свой вид в должный порядок.
Мышцы лап судорожно сжались, рыжий пес уже готовился к тому, что будет драться с белым силуэтом. Глухое и низкое рычание вырвалось из груди маламута, оковы спали и сейчас незнакомец мог видеть того, каким был Карнаж для тех, кто бросает ему вызов и врывается в его зону комфорта...
Но тут.. Легкое дуновение ветра и приятный аромат. Аромат суки. Взгляд серых глаз приобрел новую форму. Я рычал на суку? Солнце, что ослепило, отбросило силуэт, я наблюдал за настороженной белой собакой, ожидающей чего-то, то ли атаки, то ли отступления. Дурацкая игра света!